Поговорим ещё об одном подходящем экспонате для музея 100-летия Революции. О бревне. Увы, этот экспонат в реальности до нашего времени не сохранился, хотя украсил бы собой любой музей В. И. Ленина.
Но для виртуального музея он — в самый раз. Это одно из тех брёвен, которые председатель Советского правительства носил на субботнике 1 Мая 1920 года. По рассказу одного из участников этого субботника, Фёдора Солодова, тогда кремлёвского курсанта-пулемётчика, Ленин носил пяти-шестиметровые брёвна. Курсант, зная состояние здоровья и возраст Ленина, старался брать утолщённый конец бревна. Ильич это быстро заметил и стал опережать курсанта. « ... Тогда курсант сказал Владимиру Ильичу: ─ Зачем вы это делаете? Ведь я моложе вас, и для меня эта тяжесть больших трудов не составляет. Ленин, усмехаясь, ответил курсанту: ─ Вот вы и не спорьте со мной, если я старше ... » Когда перенесли брёвна, стали носить огромнейшие дубовые кряжи. Их переносили на палках по шесть человек... Когда мы носили дубовые кряжи, со всех лил пот: кряжи были очень тяжёлые, а день был жаркий  Есть всего одна фотография Ленина, сделанная во время этого знаменитого субботника. Сделана она издалека, и качества весьма посредственного. Почему только одна? Потому что Ленин не разрешал себя фотографировать во время субботника. Однако Владимир Ильич всегда старался быть впереди и брать то, что тяжелее. Мы не могли равнодушно смотреть на это, но он и слушать не хотел наших уговоров. Тогда один из нашей группы подошёл к Ленину и сказал: — Владимир Ильич, зачем вы это делаете? Идите лучше в Совнарком. Ведь вас там, наверное, ждут, а здесь мы и без вас управимся. Владимир Ильич сильно обиделся. Он несколько раз прошёлся туда и обратно, потом подошёл к этому товарищу, взял его за плечи, громко рассмеялся и сказал: — Зря вы, батенька мой, выпроваживаете меня. Всё равно ничего из этого не выйдет: я не уйду. Сейчас эта работа самая важная. Работать с Владимиром Ильичём было очень легко и хорошо... Ильич много шутил и заразительно смеялся... Мы чувствовали себя с ним совершенно свободно. Как-то во время отдыха все сели на бревно. Сел с нами и Владимир Ильич. Мы закурили. Ильич посмотрел на нас и сказал: « ... Ну, что вы в этом куреве находите хорошего? Ведь табак — это яд. Он разрушает ваше здоровье ... » А мы в свою очередь спросили его: — А вы, Владимир Ильич, когда-нибудь курили? « ... — Да, в юношеские годы как-то закурил, но бросил и больше этим не занимался ... »   Вот такая незамысловатая история. Почему же она произвела на современников такое сильное впечатление, вошла в живопись, кинематограф, филателию, плакаты, фольклор, литературу от Марии Прилежаевой до Виктора Пелевина и т. д.? Причина очень проста: со времён “царя-плотника” Петра I физическая работа, да ещё наравне с простыми людьми, для главы российского государства выглядела чем-то невероятным. Даже к Петру Первому за это среди российской аристократии относились с некоторой долей иронии. Весьма характерный диалог приводится в воспоминаниях Екатерины Дашковой. Её собеседник-иностранец заметил о Петре I, что « ... монарх, работающий самолично на верфи, представляет великолепное зрелище ... » Дашкова на это твёрдо возразила: « ... Я убеждена, что вы говорите это шутя, так как сами знаете, что время монарха слишком драгоценно, чтобы тратить его на работы простого мастерового ... » Вообще, простые слова и действия главы Советского правительства в этот день обозначали не что иное, как переворот в отношений к тяжёлому физическому труду. Отныне (точнее, это произошло ещё в Октябре 1917-го, но в день субботника было зафиксировано самым наглядным образом) он провозглашался самым почётным и важным в жизни общества. Только и всего... Любопытно, что даже советские диссиденты в первый период своей деятельности, в 60-е годы, ценили и хвалили это достижение революции, только позднее стали его высмеивать и издеваться над ним. Например, А. Д. Сахаров в своей знаменитой работе "Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе" (1968) писал: « ... Только социализм поднял значение труда до вершин нравственного подвига... Доказана жизнеспособность социалистического пути, который принёс народу огромные материальные, культурные и социальные достижения, как никакой другой строй возвеличил нравственное значение труда ... » На что более последовательный антисоветчик и антикоммунист А. И. Солженицын в известном сборнике “Из-под глыб” не преминул возразить: « ... Уверяет Сахаров, что социализм “как никакой другой строй... возвеличил нравственное значение труда”, что “только социализм поднял труд до вершины нравственного подвига” Но на сельских пространствах нашей страны, где всегда только и жили трудом, весь интерес жизни содержали в труде, ─ труд именно при “социализме” стал заклятым бременем, от которого бегут... И даже ─ для миллионов служащих за канцелярскими столами труд обрыдлый, ненавистный. Не перечисляя далее: почти не видел я в нашей стране людей, для кого желанным днём недели был бы понедельник, а не суббота. А сравнивая качество сегодняшней каменной кладки с кладкою прежних веков, особенно старых церквей, невольно склонишься искать “нравственный подвиг” где-то раньше. Да всё это знает, конечно, и Сахаров, и сказываются тут не ошибки его личного мнения, но повальный гипноз целого поколения, которое не может очнуться сразу ото всего, стряхнуть с себя нагромождение сразу всех политучёб ... » Действительно, к 70-м годам отношение в “образованном обществе” к физическому труду поменялось, к нему стали относиться пренебрежительно. Хотя публично вплоть до крушения социализма в 1991 году продолжали говориться разные прославляющие труд слова. И, характерная деталь: никого из вождей Кремля второй половины ХХ века на подобных субботниках как-то не замечали... Хотя субботники проводились ежегодно. Ну, конечно, ведь « ... время главы государства слишком драгоценно, чтобы тратить его на работы простого мастерового ... » .. Ну, а потом предметом высмеивания стал и сам образ главы правительства с бревном на плече. Антисоветские анекдоты 1970-х годов: « ... ─ Алло! Это товарищ Цюрупа? ─ Да, товарищ Ленин. ─ Скажите, дрова на Красную площадь привезли? ─ Привезли. ─ В художественном беспорядке разбросали? ─ Разбросали. ─ Что ж ─ пора на субботник! ... » « ... Ленин звонит Ф. Э. Дзержинскому: ─ Феликс Эдмундович! Явные происки контрреволюции! Завтра субботник, а у меня пропало моё любимое надувное бревно! ... » На карикатурах эпохи “перестройки” и более поздних Ленин то хитро поджимал ноги, повиснув на бревне, которое несли другие, то даже выплясывал на нём гимнастические па, пока работяги, надрываясь, тащили его... А в заключение — ещё один анекдот 70-х годов, тоже вполне антисоветский, но не такой простой, как может показаться на первый взгляд. « ... ─ Где сейчас то бревно, которое Ленин таскал на субботнике? ─ Оно проросло бровями и правит нами ... » Густые брови, для тех, кто не застал ту эпоху — это характерная черта облика Л. И. Брежнева. По анекдоту, получается, что прикосновение Ленина к бревну оказало магическое действие: бревно “проросло бровями” (видимо, в местах, где его коснулись чудодейственные руки Владимира Ильича, Творца нового мира), ожило и превратилось во “второго Ильича”. Но ведь, если вдуматься, то и впрямь произошло нечто подобное: простой сын рабочего Л. И. Брежнев, который до 1917 года не имел ни малейшего шанса стать главой государства, оказался на вершине власти. И то же самое можно сказать про весь рабочий класс России, он и был по сути этим “бревном”, которое в 1917 году ожило и стало на какое-то время “править нами” и творить историю. Увидено это, конечно, глазами лютого классового врага, но ведь это чистая правда... Такие дела. Образ Ленина с бревном на плечах присутствовал на советских плакатах о субботниках: О том, как изменилось у "больших людей" отношение к субботникам и физическому труду, свидетельствует карикатура из "Крокодила" 1974 года: |
Источник foto-history.livejournal.com/10956741.html